Lee Harper Monro
Ли Харпер Монро

Alex Turner
   
СТОРОНА
Просто человек.

СПОСОБНОСТИ
Готов руку отдать за везение, но не знает кому ее отгрызть и кому нести.

дата рождения, возраст
12 августа, 1993

место проживания
Нью-Йорк, США

занятость
Подрабатывает барменом, иногда берется за халтурки “принеси подай”, и мечтает видеть свою группу в топ чартах.

Если сравнивать жизнь Ли с производством сериала, то это проект обреченный на провал. Это уже было, визжит директор, попробуй, шепнула мечта. Сценаристы уволились и пришлось передать черновик уборщику, талантливому малому, по словам его матери. Бред Питт не поднял трубку, Денни ДеВито был занят. Снимали бы на нивелир, украденный со стройки рядом.
Погнали.

Poetic cinema:
Атланта, Джорджия, ревущие девяностые. В гостевой, в редкий час, когда в квартире нет толпы незнакомцев, в кресле скукожилась Эми Морган. Джонни Монро, нервно меряющий комнату шагами, пытается вспомнить признаки инфаркта, потому что у него точно случился инфаркт жопы. На фоне тревожно гудит кондиционер, ранее проигрыватель был обменен на пакет травы. Джонни Монро любит Эми Морган, но у него устойчивость внимания как у младенца. Стоит Эми пропасть из поля зрения, Джонни об этом забывает. 
— Говоришь, выковырять поздно? — А вдруг передумает.
Драматично гаснет за неуплату свет. Единогласно решено, что заводить детей в этой экономике это дикуха, поэтому нужно сделать одно из списка:
а) вынести пиздюка на крыльцо,
б) сдать в органы опеки,
с) или продать на органы, что было бы просто шикарно,
д) оставить в роддоме.
А потом наступает август, и это "тупо зверство, тупо дичь", думает Эми и решает достать из кармана UNO reserve card. Так Ли возвращается с мамой домой, а папа выходит за сигаретами.
До четырех лет Ли Харпер Монро пребывает в счастливом неведении какой здоровенный чек будет у его психотерапевта в будущем. У матери то одно, то другое, с рехабами, новыми сомнительными друзьями, маниакальной любовью и ненавистью, сменяющейся каждые пять минут. Кажется, что такое у каждого в доме, только там еще и батя с ремнем. Поэтому, Ли еще счастливчик, думает он, становясь старше. Эмоциональный террор будет попроще вывихнутых рук и приставаний. Ли мечтает, что украдет когда-то все деньги в мире и съебет на Луну. You poor sweet thing.

Man arrested for everything:
Ли мог бы вывезти эту жизнь грамотно, но не хочет. Любое начатое дело наскучивает на полпути. Он мог бы закончить колледж, но тяжело догнать програму, когда чаще догоняешься пивом по утрам. Тяжело задержаться в душной конторе, когда ты душнишь похуже любителей греть в микроволновке рыбу по утрам. А еще ты понятия не имеешь, что происходит вокруг.
Единственная стабильность это гитара, которую с уверенностью носорога удалось бессрочно одолжить у кореша. Но симпатичной мордашки и трех аккордов недостаточно. Недостаточно делать абсолютный минимум, чтоб тебя не считали кончелыгой, с которым даже сидеть рядом противно. Для начала, нужно перестать себя самого саботировать. Who the fuck is sabotage?
Джефри Люис не врал, когда говорил что седьмое правило ЛСД трипа — не заглядывать внутрь себя. Иначе найдешь беспросветную и безнадежную яму ненависти, голода, бесконечности и идиотии. А потом со дна стучат. Первый и последний раз Ли тащит в пасть что-то страшнее косяка и пива, потому что все это затягивает. У него в принципе на роду написана привычка тащить в рот и развивать зависимость.
Где-то на том дне, ему кажется, что он слышит ответ на все свои вопросы. Проговорено это было голосом его новой подружки, может быть голосом того парня из старшей школы, так хрен разберешь что ему подсовывает его отрыжка нейронов. Верить всему, что слышишь во время бед трипа как минимум тупо. Но зерно сомнения уже посеяно. That's a great plan. It's a Swiss fucking watch. Пойти в культ, это как зафигачить себе сырное пиршество с фонтанами молока, а у тебя непереносимость лактозы.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ
▶ “Конечно же тебе со мной интересно, я полностью отзеркалил твой характер и манеры”.
▶ Не побрезгует воровством и прочим ссаньем в глаза в случае задержки зарплаты.
▶ Единственное, что нравится в этой жизни неизменно: музыка.
▶ Еженедельный свежий выпуск передачи “Я стесняюсь своих кинков”: от интернализированной гомофобии, неспособности удержать интерес на одном человеке, до mommy issues.
▶ Частый посетитель кружка “Пиво и приколы”, который сам же и ведет.
▶ Миллениал с расстройством личности, горе в семье.
▶ Gaslight.

warning

связь с вами

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

планы на игру
Стать жрецом и уверовать, сделать что-то значимое (не обязательное хорошее), повеселиться, будто завтра никогда не наступит.

Пример поста

Все тут провоняло затхлостью, благовониями, дешевыми духами, потом, и алкоголем. Смесь ядрёная, но очень привлекательная. Улицы гудят, иногда затихают, все еще говорят с тобой. От болот веет тиной, амсонией, легкой ноткой кипариса, слышится шорох жителей тамошних, они там лучше ориентируются чем кто-либо, щелкают зубами и ухают "Не лезь". Люди все равно стягиваются туда как кровь по желобку. Пока я отсыпаюсь, кутаясь в плотную ткань, я все равно улавливаю весь этот движ. Он отбивается на моих веках, пока глаза беспокойно бегают во сне, щекочут мягкое глазное яблоко, чтоб приманить меня.

Я люблю Луизиану, а Луизиана любит меня, кто-то из нас, рано или поздно, плохо кончит.

Судьба меня вновь заносит в Новый Орлеан, хотя я метил в Батон-Руж, чтоб неиронично меня отмудохали красной палкой по хребту, чтоб не выделывался. Где-то на подкорке, я догадываюсь откуда это страдательное желание получить по заслугам. Все самое ужасное уже позади, ведь я наконец испарился из тех мест, где я был главной причиной упадка. Я паркую верный и разъебанный пикап у бара, настроение у меня чем-то схожее с кузовом в говне. Я ищу быстрого поощрения, в награду за то, что за последние два дня мне удалось не выебать чью-то жену, мужа, или разрушить кому-то жизнь, и зазернить все это в снежном шаре воспоминаний. Я падок на тупорылые сувениры.

На улице вечером хорошо, сладко и все еще немного душно, прежде чем асфальт перестанет жарить и плавить подошву гадов. А мозги плавятся со звуком и привкусом бекона на завтрак, пока я курю на улице, присматриваясь к немного подгнившей вывеске. Мимо меня прошмыгивает разношерстная компания молодняка и они как порыв ветра в царстве застывшей вязкой хуйни, которую тут называют воздухом свободы.

Я ужасный человек, из тех, у кого нет никаких принципов, но даже у таких должна присутствовать последовательность. По возможности, я стараюсь не связываться с теми у кого еще не сформировались лобные доли. Так уж повелось, что если что-то плохое случится а я окажусь рядом, мне нужно хотя бы винить людей в их собственной глупости, а с юнцами, получается, только ты виноват, потому что ты на них дурно влияешь. Я последовательно нарушаю это правило и путаюсь с двадцатилетними, потому что они всегда знают, где самые лучшие вечеринки. Я решаю особо не вылезать на рожон, потому что вечеринка иногда должна сама прийти, положить свою нежную и изящную ручку с немного неаккуратным маникюром (будто я что-то смыслю в этом) на мое костлявое колено, и спросить не хочу ли я потусоваться с ее друзьями. Глаза у нее глубокие и чёрные, подчеркнутые подводкой как из смоли, хоть тони в них, никто тебя не найдет. Черти на дне тебе косточки обглодают и перемелют в муку, чтоб припудривать носики.

Пиздец, конечно же я хочу потусоваться с твоими друзьями, сладенькая.

Мало я знал, что несколькими часами ранее, малышка Сьюзи (она говорит, что ее зовут как любимую певицу, Сьюзи и Банши, ну, ты полюбому знаешь их) наносила на себя свой боевой макияж с ощущением полного триумфа. Губы у нее сочные как клюква, а стрелками она собиралась вырезать сердца, хотя если совсем по чесноку, в сумочку она уже припрятала кухонный нож, которым можно аллигаторов разделывать, настолько он остро заточен. Сьюзи говорила себе, что сегодня тот самый день, когда все станет на свои места и она сможет убежать из этой дыры, получить то, что она по праву заслуживает. Ей вообще поебать, кого надо положить на алтарь, да хоть мать родную.

Я то этого не знаю, ведусь на ее сладкие губы и как дурная собака заказываю им пива в угощение. Мог бы, вылакал бы всё тут и слизал ее кирпичные румяна, потому что я уже два дня никто не просит так откровенно забраться им под кожу. Я люблю заводить друзей. В другой жизни, я был бы самым славным из всех, кого ты можешь подцепить в баре. В этой жизни, я следую указке шайки двадцатилеток, а сам уже упился в зюзечку, но вожу все еще ровно. Конечно мы можем поехать в сторону болот, это звучит просто шикарно. Мы почти доезжаем до места, в конце концов, молодняк тут не впервые, а я насколько помню, там лучше не баловать, но, наконец, становится легче дышать и мозги перестают быть разваренной в собственном соку жижей.